«Очень многие родители желали бы пристроить своих детей в хорошую школу, дать им христианское воспитание и образование, но при этом никак не хотят понять, что христианством нельзя «заниматься», христианством надо жить». Эти слова протоиерея Алексея Уминского призывают нас, дезориентированных в направлении своей активности родителей, осознать главное. Прежде чем мы загрузим своим воспитанием ребенка, должна состояться наша собственная перезагрузка.
Журнал «Фамилия» удостоился возможности пообщаться с этим известным педагогом, писателем и публицистом, задать наболевшие вопросы о значении веры в жизни подростка, влиянии социальных сетей, литературы и детских сказок на процесс формирования его личности.
– Как к человеку, имеющему педагогическое образование, опыт работы в школе, а также священнику, являющемуся духовником православной гимназии, у наших читателей есть к вам несколько вопросов касательно современных родителей и их еще более современных детей. Прежде всего скажите, чем, на ваш взгляд, отличаются дети «сегодняшние» от детей «вчерашних», тех, которым сейчас уже по двадцать?
Во-первых, те люди, которым сейчас по двадцать лет, не знают, что такое рыбий жир, а также они не знают многое из того, что связано с культурой прошлого тысячелетия. Это люди другой формации, для них литература, живопись, музыка, которые были основой нашего детства и жизни наших родителей, уже непонятны.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей…
Это совершенно непонятные, зашифрованные слова для двадцатилетних. Не знают они, что такое глотать рыбий жир, а потом заедать его кусочком черного хлеба с солью.
Они отличаются от людей моего поколения примерно так, как отличается виниловая пластинка от CD, пленочная фотография от цифровой. Это трудные слова для меня, но это так. Способ мышления, к которому мы приходим, – цифровой. Это цифра – яркая, четкая, совершенно понятная и абсолютно определенная, это математика, а не физика. Физика – это когда тепло и холодно, светло и темно… Математика – это где можно все отфотошопить, отцифровать, привести в порядок. Есть программы, способы моделирования и, соответственно, пути решения проблем – такие же упрощенно компьютерные. И тогда все, что ты делаешь – отношения с женой, начальником, со своими детьми, – становится моделью, и нет там никакой жизни.
Наши дети привыкли к этому способу мышления, который, мне кажется, катастрофически отделяет так называемый миллениум. Это жесткая граница между тем миром, в котором мы родились, и тем, в котором родились наши дети. Сегодняшним родителям надо это очень хорошо понять и постараться не дать цифре возобладать над словом, не дать математике возобладать над физикой. Мы, родители, просто обязаны не дать этому способу мышления окончательно захватить и подчинить себе наших детей.
– Наши переживания так созвучны… В связи с этим вопрос, который нередко задают родители священникам, психологам, учителям. Как правильно детям пользоваться интернетом? Вот чадо регистрирует себя ВКонтакте и некоторую, а порой и большую часть жизни проживает там. Для него это реальная жизнь. Скажите, что все-таки нужно учесть родителям, чтобы социальные сети не стали единственной возможной жизнью и сферой интересов ребенка?
Я считаю, что ограничить ребенка в пользовании интернетом – вещь совершенно невозможная. Но родители должны быть к этой проблеме заранее готовыми, ведь часто пристрастие к компьютеру и социальным сетям есть порождение их самих. Родителям гораздо удобнее оставить ребенка с телевизором или компьютерной игрой, чем посвятить ему свое время.
К сожалению, мы живем в век урбанистический, век перегрузок, постоянной настроенности на опережение, когда надо все время куда-то спешить. Даже если торопиться некуда, оказывается, что человек уже не способен остановиться, оглянуться. Родителям кажется, что им не хватает времени на общение с ребенком, а на самом деле не хватает настроенности. И в наше время настроиться и дать ребенку живое общение – это настоящий подвиг для родителей, перестройка мышления и отношений.
Часто мы слишком поздно замечаем, что дети чрезмерно увлекаются компьютером. Мы пытаемся их оттянуть от него, обратить внимание на что-то другое, а они уже не могут этого сделать, потому что когда-то мы сами их к этому приучили, сами поставили перед ребенком экран, а свое внимание, предназначенное для них, отдали другому. И с этого момента выбор состоялся, ведь ребенок гораздо больше настроен на то, что проще дается, очень ярко выглядит и затягивает, как в воронку.
Мы даже представить не можем, что нас ожидает в ближайшие пять лет с развитием цифрового мышления. Поэтому родителям, думающим о будущем, необходимо быть настроенными на общение, что даст возможность приучить ребенка к чему-то другому. Хотя все равно компьютер будет занимать важное место в жизни человека.
– Возможно ли использование социальных сетей с пользой для ребенка и для родителя?
Конечно, все возможно использовать во благо, если только правильно к этому подходить. Вопрос только в том, чем являются для детей социальные сети. Это и открытая возможность общения на расстоянии, даже с теми, с кем ты в жизни не знаком, и возможность для некоторых людей скрыть свое «Я» и выступить под маской совершенно в другом качестве, разыграть иную роль, что для подростков очень привлекательно. В этом и таится самая главная опасность, от которой надо стараться детей как-то ограждать.
Мне кажется, что если социальная сеть ребенка совершенно закрыта для взрослых – это очень опасный симптом. Если ребенок не включает родителей в свою френд-ленту – это беда. А если он включил тебя в свои друзья, тогда ты оказываешься в социальной сети вместе с ним, становишься участником разговора. В таком случае социальная сеть дает возможность обмениваться мыслями, вступать в дискуссии, и это становится способом общения. Мы давно утратили такие понятия, как личный дневник или эпистолярный жанр, а социальные сети могут стать настоящими дневниками, описанием своих впечатлений, чувств, эмоций, что вообще-то очень важно. Школьная программа сегодня не предполагает сочинения как способа выражения и фиксации человеческих чувств. Это предлагает социальная сеть, в которой люди учатся общению, умению выражать свои мысли и вести дискуссии. Если рядом в социальной сети находится взрослый как друг, а не как проверяющий и отслеживающий (хотя это обязательно надо делать, только очень аккуратно), то, мне кажется, тут все может очень хорошо складываться.
Конечно, может смущать урезанный язык, принятый в социальных сетях. Но язык – это явление пронзительно социальное. Думать, что он не будет похож на образ нашей жизни, совершенно невозможно. Поэтому и сокращения, и интернетовский новояз – это явления нашей современности. Язык – он живой и будет таким, какие мы, а не наоборот.
– Скажите, чего, по вашему мнению, сейчас больше всего не хватает современным детям, их родителям?
Современным детям и их родителям больше всего не хватает любви. Любовь в современном мире подменяется культом удовольствия, то есть любовь – это то, что легко дается и приносит сиюминутную радость. Такой любви много. Она быстротечна, никого не наполняет и все время требует чего-то нового: градуса удовольствия, ярких переживаний, за которые ты не отвечаешь. А настоящей любви все меньше и меньше, и ее все время будет не хватать.
– Многие родители сейчас предпочитают читать детям познавательную литературу вместо сказок, считая первое – полезным и практическим, а второе – «пережитком прошлого». Что вы как педагог, отец и священник думаете по этому поводу?
Я уже сказал, что в нашем мире слово подменяется цифрой, знания – информацией. Мы в киноклубе недавно смотрели фильм-антиутопию «Альфовиль». В нем показана гостиница, в каждой комнате которой лежит Библия. Когда герой раскрывает ее, восклицает: «Какая же это Библия? Это же словарь!». И вот так часто современные люди не могут читать Библию, потому что в ней нет информации, и они недоумевают: «Если нет информации, то в чем смысл?». А в сказках нет информации, там есть образы, мифы, смыслы, столкновение самых главных онтологических вещей: добра и зла, предательства, коварства и благородства. Там есть тайна, то, что наполняет человеческое существо. А в информации никакой тайны нет, там есть ответы на все вопросы. Поэтому нельзя детям не читать сказки. Просто категорически нельзя давать им в руки словесные головоломки, когда из разного количества знаков набирается какой-то смысл, он запоминается, а самого явления нет. Это глубочайшая ошибка. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что вместо живого звука, живого изображения мы получаем цифровое.
– Порой еще хуже обстоят дела с церковными родителями: те считают сказки злом, как выразилась одна знакомая мама, «в сказках сплошь да рядом антиправославные персонажи, волшебство и всякая другая ненужность».
Мне часто приходилось говорить на эту тему, когда «православные» родители не понимают или не хотят понять, или совсем превратились в таких «православно-цифровых» родителей, которые свою веру вычисляют по количеству прочитанных молитв, исполненных заповедей, сделанных поклонов и так далее. Сказка – явление совершенно христианское, даже если это не христианская сказка, сказка другой культуры – индийская, персидская, какая угодно. Потому что там добро побеждает зло, там показан человек, ищущий волшебство как чудо ради блага. Происходящие чудеса – это чудеса злых, коварных людей, направленные на разрушение, явления бесовского мира, либо это чудеса победы, порожденные любовью.
И главное, практически во всех сказках заложена важная евангельская мысль: там всегда побеждает тот, кто жертвует собой.
Конечно, сказки необыкновенно полезны. Если исключить сказку из жизни ребенка, он сам будет ее себе придумывать, и все, что он будет видеть вокруг себя, не будет сочетать с реальностью, а будет превращать в сказку. Если мы скажем трехлетнему ребенку, что нет никакого Деда Мороза, потому что это неправославное явление, ребенок перестанет верить в ангелов. Мир ребенка должен быть наполнен сказочными образами, поскольку он маленькое существо, еще языческое. Язычество – это не просто поклонение идолам, каким-то ложным богам, но это детство человечества. Это восприятие мира не путем объяснения явлений через мозг, а путем эмоций, пропускания явлений через чувства: если темно и страшно – это плохо, а если светло и радостно, то это хорошо. И поэтому язычники так легко обожествляли явления природы, и то, что их пугало, было злом, а то, что радовало, – добром, и поэтому солнце для них всегда было главным божеством, а ветер всегда был ужасен, так как наносил ущерб.
Дети воспринимают мир, как маленькие чистые прекрасные язычники. А потом они становятся христианами, дорастают до осознания этих явлений как явлений глубоких, от Бога посланных. Вот и все.
– Бывает так, что родители сказки заменяют житиями святых…
Если родители будут заменять сказки житиями святых, то дети к житиям святых будут относиться, как к сказкам.
Часто так бывает именно потому, что маленькие дети воспринимают свое хождение в храм как игру, сказку, интересную книжку, но не как реальный мир. Этот мир почти театральный, в котором они просто хорошо знают образы поведения. Если ты будешь хорошо себя вести в церкви, ставить свечки, каяться, то тебе за это будет конфетка и родительская похвала.
– Не можем не спросить о такой насущной теме, как вера подростка. Мы знаем, что маленькие дети обычно охотно идут с родителями в храм, но чем старше становится ребенок, тем менее ему привлекательны и службы, и все, что связано с церковью. Конечно же, многие родители понимают, что этот этап нормален, ведь именно тогда ребенок отходит от родителей, чтобы обрести что-то свое. Но как быть, когда чадо не хочет больше ходить на службы, участвовать в Таинствах и т.д. Как помочь ребенку в трудном возрасте не уйти из храма окончательно, вернуться, сохранить хотя бы какую-то веру?
Дети всегда хотят быть хорошими, получать от родителей подарки. И часто родители принимают одно за другое. Если дети в маленьком возрасте благоговейно стоят перед Причастием, когда слышат молитвы, осеняют себя крестным знамением, делают поклоны, целуют иконы, родители радуются и умиляются: «Ах, вера ребенка! Какая чистая вера!». Надо сказать, что это иллюзия. Никакой веры у детей нет и быть не может. Я имею в виду ту веру, которую мы понимаем как явление осознанное, серьезное и лично выбранное. У детей это подражание родителям, имитирование веры. И если в этот момент родители удовлетворяются своим умилением и думают, что это и есть вера, то это, к сожалению, плохо потом закончится.
Дети о Боге в общем почти ничего не знают. Они знают, как себя правильно вести. Часто родители не удосуживаются объяснить ребенку молитву «Отче наш…», говорить с ним о Евангелии как о настоящем Слове Божием. Дети еще не научились сами молиться и обращаться к Богу, а их заставляют вычитывать правила, соблюдать посты. Дети делают это, чтобы угодить родителям, но не вникают ни в смысл молитвы, ни в смысл поста. Потом, когда они взрослеют, это становится проблемой, потому что им хочется понять, зачем они это делают, для чего это нужно, а им этого никто не объясняет. А когда дети начинают в своей подростковой протестной манере выражать несогласие, родители, вместо того, чтобы найти возможность с детьми поговорить, начинают гневаться, негодовать: «Ну как же так! Он же был таким хорошим, почему он стал таким? Наверное, плохие дети, которые встретились на его пути, совратили его». И начинается война с друзьями, с теми, кому ребенок доверяет, и родители полностью теряют доверие ребенка.
Поэтому мы, родители, должны быть готовыми к этому сложному периоду. Во-первых, не строить иллюзий по поводу своего ребенка. Во-вторых, подходя к Причастию, дети должны знать, что это Таинство и хоть немного понимать, зачем они это делают. В-третьих, нельзя перегружать детей молитвами, все, что они произносят, должно быть отчетливо понимаемо. У детей не должно быть каких-то препятствий для преодоления Причастия Святых Христовых Таин. То есть, если мы готовим ребенка к Причастию и при этом заставляем его вычитывать долгое правило, соблюдать посты, идти на исповедь, а он не знает, что сказать, то от этого не будет ничего хорошего. Надо учитывать и свободу ребенка, и его силы к подготовке к Причастию, духовный опыт, в том числе переживание исповеди.
– В Украине сейчас катастрофически урезана и перекроена школьная программа по литературе. Мировые шедевры ушли не только в раздел «внеклассного чтения», но и вовсе. Их место заняли произведения постмодерна. Старшеклассники должны читать Кафку, Камю и многих других авторов прошлого столетия, которые не каждому взрослому по силам и нраву. Что может сделать семья, чтобы открыть перед ребенком мир литературы? Какие произведения должны стоять на книжной полке в детской?
Это характерно, конечно, не только для Украины, но для всего современного мира – литература, к сожалению, вытесняется из нашей жизни.
Нелепо, конечно, в пятнадцать лет читать Кафку или Пруста. Прежде всего ребенку с детства надо прививать любовь к поэзии. Не все дети и не все взрослые, как мы знаем, любят поэзию. Но это –образ мышления, взгляда на мир, богатого содержательного ряда, который воспитывается в голове ребенка…
Детям надо задавать небольшие задания – после посещения музея или прогулки по парку они должны написать маленькое стихотворение о своих переживаниях. Например, мы в гимназии сейчас в 9-м классе прочитали главу о самоукорении из Аввы Дорофея. Это такая серьезная задача – разобраться, как не ответить на обиду, простить ее, обратить внимание на самого себя, если ты поссорился, а прощать тебе никак не хочется. И я предложил детям задание: написать свой собственный вариант повести Гоголя «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», если бы герои повести прочитали седьмую главу Аввы Дорофея. Как они замечательно это восприняли! Я до сих пор удивлен, как они здорово все придумали!
Мне кажется, очень важно, чтобы литература входила в жизнь ребенка через какую-то реальность.
Детям надо всегда перед сном читать вслух. Эта старинная традиция должна войти в плоть и кровь родителей. В школе не изучают Диккенса, но практически все его произведения дети в раннем подростковом возрасте воспринимают на ура. Они плохо знают Чехова, но его рассказы перед сном – это совершенно замечательно. И много других прекрасных книг можно читать с детьми. Читать вслух очень важно до самого взросления.
– Вопрос на самую щекотливую тему: как говорить с подростками о целомудрии, воздержании и о самой «запретной теме»? Беда многих родителей в том, что они этой темы избегают, пока не становится поздно. Но как подобрать нужные слова, момент, интонации?
Это очень индивидуально, здесь нет никаких шаблонных методик и рекомендаций. Каждый родитель должен очень хорошо чувствовать своего ребенка, наблюдать за ним, избегать опасных моментов в его поведении, пользоваться любой возможностью, когда ребенок начинает слишком далеко заглядывать, и как раз в этот момент его остановить и начать с ним разговор на эту тему. Не до и, конечно, не после, а именно в наиболее острый и пугающий момент. А специально заранее просвещать ребенка не надо. Когда он начинает заглядывать в неположенные щелки, родители обычно его засекают, ему от этого становится стыдно, и это дает возможность поговорить и найти взаимопонимание. Если правильно выбрать интонацию, то достаточно одного разговора на эту тему, чтобы все расставить на свои места.
– Многие родители, пользуясь психологической литературой, все больше учатся, как воспитывать детей, но все дальше от того, как БЫТЬ родителями. Вся энергия и силы уходят на «переделывание» детей. В чем, по вашему мнению, первостепенная задача родителей перед ребенком?
Первостепенная задача родителей – это быть у ребенка в послушании. Это значит, что родители должны очень внимательно вслушиваться в своего ребенка и стараться понять, что с ним сейчас происходит: что мой ребенок хочет, куда стремится его душа, чего жаждет его сердце, куда выведет его Господь. И через это вслушивание быть ему в каком-то смысле слугой, потому что каждый нормальный родитель служит своему ребенку. И в связи с этим начинается процесс воспитания. В ответ на это и ребенок начинает слышать своих родителей, и тогда возникает настоящее взаимопонимание.
Самая большая опасность – это превратить послушание в процесс, когда ребенок обязан зависеть от амбиций своих родителей, становиться подопытным существом. Они хотят его видеть удачливым, сильным, смелым, образованным, при этом совершенно не замечая, что происходит с его душой: ребенок влюблен в жуков, благоговейно замирает перед каждой бабочкой, а родители ведут его на карате или английский язык, потому что жуки их не интересуют, а важен успех ребенка в будущем. Исполняют свою родительскую задачу те, кто постоянно слышат, что хочет их ребенок, куда ведет его сердце: с жуками – пусть занимается жуками, с музыкой – значит, с музыкой… Надо это услышать и увидеть, а не программировать ребенка на родительские амбиции.