Довольно часто, в критических ситуациях, меня посещало одно и то же чувство: «Когда же это закончится? И закончится ли вообще?». Потом проходило немного времени, буря утихала, жизнь возвращалась к привычному укладу и я вдруг понимала — а ведь напрасно казалось, что та боль не утихнет никогда, те проблемы вообще не решатся и ночь не сменится днем. Заметив эту закономерность, я стала применять такую практику: когда совсем невмоготу – представлять, что вот настанет весна, или Рождество, или просто следующий месяц и тогда уже от моей проблемы не останется и следа. А пока потерплю с благодарностью и смирением. Сразу становилось легче. И от обратного. Наступает 1 марта, а я думаю: «Господи, красота-то какая. До весны дожили!».
Так же бывает и на службе. Начинаешь петь Всенощное бдение. Заглянешь наперед — пять канонов, с литией и паремиями. Господи, как же долго! Начинаешь вслушиваться в каждое слово, каждый смысл обдумывать. И вдруг удивленно слышишь свой голос: «Утверди Боже, святую православную церковь православных христиан во век века». Служба на одном дыхании. С теми же паремиями, литией и пятью канонами.
Но последнее открытие меня просто поразило. Уже несколько лет мы с семьей живем в Чехии, где мой мой муж-священник получил приход. А жизнь европейца скучна и предсказуема (шутка с долей правды). Для того, чтобы твои финансовые возможности позволили тебе твои же мечты, нужно научиться планировать их заранее. За год или полгода, например.
Была у меня сокровенная мечта — побывать у святителя Нектария Эгинского. Мечта не из дешевых. Но если пpодумать поездку заранее, можно значительно сэкономить. Вот я и продумала, забронировав в сентябре билеты на мартовские каникулы детей. И, о чудо! Я как будто увидела эти весенние дни. Как будто почувствовала радость предстоящей встречи со святителем. Что мне теперь эта осень? Не страшит теперь и зима! Я уже ощутила, что каждая зима встретит свою весну. И каждая наша боль приведет к радости. Осталось только подождать, находя смысл в каждом дне.
* * *
И вот наконец-то Эгина… Яркое, но не палящее солнце. Вода кристальной чистоты. Синева бездонного неба. И никого. Единицы людей на улице в порту Эгины и ни единого человека в Святой Марине — самом красивом пляжном поселке острова. Работает всего один мини-маркет и булочная. Все кафе и рестораны ждут лета.
Из дому пришли вести, что Чехия вошла в карантин. Закрыты школы, сады, университеты. Ограничены собрания — не более 100 участников. В Италии даже передвижение лимитируется. Запрещено участие в Литургии. Великий пост — время, когда Господь особенно близок человеку. Когда каждый должен увидеть и почувствовать в Нем Предвечного Творца, любящего Отца, мудрого Учителя, праведного Судию, заботливого Пастыря, верного Друга. Как сказал один проповедник — «мы вечны, даже если этого не хотим». Если наше равнодушие и безразличие к Богу и к своей душе уже зашкаливает, то Он не перестает нас любить, Он все равно протягивает руку. Пусть через эпидемии. Пусть через карантин. Через любые испытания, мера тяжести которых определяется только нашим жестокосердием. Совсем недавно, путешествуя по Израилю, мы «пережили» всего один шабат, когда замерло все, остановился транспорт, закрылись магазины, затихли улицы. Люди спрятались в свои дома. Но и там, в привычном домашнем кругу, говорят, они полностью меняют свой быт на этот один день покоя ради Господа: не включают гаджеты, не подогревают еду, не занимаются ничем, кроме молитвы и общения с родными. Мне кажется, и в этом тоже Великий пост последних лет: благодаря карантинным ограничениям вернуться к Богу и к родным. И так удивительно, что происходит все это весной, когда уже позади осенняя хандра и долгое зимнее ожидание. Здесь, на Эгине, небо касается земли. Даже самый большой скептик нашей семьи, девятилетний Илюша, гуляя по острову, сказал:
– Не знаю, может ли быть лучше в раю?
* * *
Если вы живете с Евангелием, вас не удивить противоречивостью жизни многих святых подвижников.
Как могли простые рыбаки стать вестниками Евангелия? Почему первым насельником рая стал разбойник? Как могли люди, которые были живыми свидетелями исцеления проказы, прозрения слепцов и воскресений мертвецов, помиловать Варавву — преступника и злодея? Этим вопросам несть числа.
Подобный вопрос касается и жизни святителя Нектария — человека, который при жизни уже считался святым и при этом был гоним церковью и людьми, жил в нищете, будучи в епископском сане. Житие святителя соткано из прижизненных и посмертных трогательных историй.
Искренний мальчик, который пишет письмо Богу и получает ответ. И тут же будет побиваем и оправдан за свою чистоту. Горящий верой юноша, который для выживания работает на табачной фабрике и пишет изречения святых отцов на папиросной бумаге. Епископ церкви, гонимый своими же собратьями, нищенствующий и не имеющий права священнодействия. Пассажир корабля, остепеняющий морскую бурю. Человек земли, которому было даровано услышать и записать ангельское пение, которое сегодня знакомо почти всем православным как гимн Богородице — Агни Парфене. Добрый директор школы, исполняющий обязанности дворника и уборщицы, потому что спасает заболевшего служащего от неминуемой потери рабочего места. Смиренный онкологический больной, безропотно переносящий свое последнее земное испытание, и по сей день помогающий тем, кто просит о помощи в неисцелимом недуге. Святой, чьими одеждами сразу по смерти исцеляется разбитый параличем больной. Святитель, который и сегодня является к жителям Греции, исповедуя и проповедуя Евангелие.
Все это — про святителя Нектария Эгинского. Почитайте о нем те, кто не знаком. А те, кто уже знаком, любят святителя сильно и навсегда.
* * *
Палеохора… Древняя столица Эгины. Высокая гора в самом центре острова, закрытая с моря и дающая прекрасный обзор по всем сторонам на 150 км в погожий день. Во времена Византии здесь был город. Рыба и оливковое масло — таким было питание его жителей. Но рыбацкое дело, как и шахтёрское, — непредсказуемо и опасно. Так возник на склонах горы целый архипелаг маленьких храмов. По преданию их было 365, по числу дней в году. Чтобы каждый день творить молитву о кормильце в храме, посвященном своему «дневному» святому.
Пираты, крестоносцы, венецианцы — разрушители древнего города. Но по сей день в зарослях травы гигантских размеров под голубым небом стоят 40 храмов, самый молодой из них датирован IX веком. В каждом храме есть масло для лампады, свечи. И звучит вековая молитва.
* * *
Последние три года новостная лента превратилась в хронику эпидемии. С каждым днем очевиднее, что шансов сгореть от паники становится больше, чем от реальной угрозы болезни. Как и то, что каждый в этой непростой ситуации должен выбирать: светить или сгорать. Светить упованием на Бога, верой в то, что Он с нами сейчас, как никогда, светить радостью каждого прожитого дня, молитвой за родных, любовью к жизни.
Сгорать, предвкушая страх неизлечимой болезни, голод, паникуя и сметая с магазинных полок все, что нужно и не нужно. Сгорать, слушая телевизионные «шумы» и распространяя самые худшие прогнозы. Есть еще один рецепт выживания — принимать все, что происходит вокруг и с тобой лично с позиции: «это хорошо».
Перед каждым путешествием я запасаюсь интересными историями для чтения с детьми. Так было и в этот раз. Одну мини-историю в поездке на Эгину мы зачитали все вместе и она нам очень вовремя пригодилась.
Жил-был царь. И был у него друг, который во всех ситуациях говорил: «Это хорошо!». Однажды этот друг приготовил оружие для охоты, но допустил ошибку и царь, воспользовавшись этим оружием, неожиданно отстрелил себе палец.
– Это хорошо, — как будто совсем не к месту воскликнул друг.
– Ничего это не хорошо, — возопил царь и посадил друга в тюрьму. Прошел почти год. Царь уже без друга отправился на охоту. Но и в этот раз случилась неожиданность: правитель попал в плен к туземцам. Им, конечно, было все равно царь он или не царь, поэтому довольные «уловом» они разожгли огонь и принесли связанную жертву для поджарки. Но тут вдруг голодные людоеды заметили, что их жертва имеет изъян: да, да именно тот отстреленный палец. А для жертвоприношения нужна была особь без недостатков.
Царь был отпущен на свободу.
Обретя вторую жизнь, он сразу вспомнил о друге и раскаялся в том, что заточил его в тюрьму. Вернувшись в свой город, царь поспешил к другу и просил у него прощение за то, что продержал его в тюрьме целый год.
Друг же с невозмутимым видом изрек:
– Это хорошо!
– Что хорошо? — окончательно недоумевал царь.
– А то, что если бы я не был сейчас в тюрьме, то мы бы были на охоте с тобой вместе.
Вот с такой историей мы прожили наше греческое путешествие. Но приехали мы в мирное время. А уезжать нам пришлось в пик ажиотажа с закрытием границ. Каждое новое осложнение ситуации мы хором встречали фразой: «Это хорошо!». И это работало. Но потом произошел сбой. Чехия закрыла границы и запретила въезд в 15 стран. А наши обратные билеты на самолет аккурат целились в столицу запретного государства — Вену.
Мы сказали: «Это хорошо» и перебронировали рейс в другой авиакомпании на прямой: Афины-Прага. Сколько это «хорошо» нам стоило, боюсь даже озвучить…
В воскресение и без того пустой остров окончательно опустел: закрылись кафе и магазины в столице, люди облачились в маски. Мы сказали: «это хорошо» и полезли молиться в горы. Вечером, после общего ужина, я сделала контрольный забег на сайт греческих авиалиний и увидела, что наш рейс отменен.
Вот тут-то просится уже отработанное: «Это хорошо». Просится, но я этого не сказала и душой не почувствовала. Я начала судорожно проверять он-лайн табло Афин и Праги, потом смотреть порядок возврата билетов, потом прикинула, как мы будем вылетать через чешское консульство, потом…
Я бы еще много чего успела сделать потом, но подоспевшая паническая атака избавила меня от дальнейшего расследования, а у всех вокруг появилась прекрасная возможность отработки навыков неотложной помощи.
Всего час припадка и я вновь поняла, что «это хорошо» работает всегда!
Мы созвонились с консульством, выяснили, как добраться домой при отмененном наземном транспорте. Мы зарегистрировались на свой первоначальный рейс. Ночью начался шторм, были отменены паромы, но мы уже знали, что «это хорошо!».
Мы выехали на час раньше, успели забежать попрощаться со святителем Нектарием, пулей донеслись в эгинскую столицу, забрали паспорт, оставленный в прокате машин, обменяли билеты и за пять минут до отплытия взлетели на палубу последнего парома. Наше хоровое «Это хорошо!» испугало даже проводников.