Согласитесь, что нет большего испытания человеческой любви на прочность, чем супружество. Не долгая разлука, не самоотверженная борьба за спасение возлюбленного, а как раз то, что кажется желанной наградой за «слёзы, пот и кровь» на пути друг к другу, и определяет истинную крепость любви. Быть вместе, быть «одной плотью» — сложнейшая проверка на ответственность, надёжность, самопожертвование, готовность к ежедневному труду.
В этот раз на «Книжную полку» выставлены книги, в которых любовь героев так и не прошла горнила спасительных испытаний супружеством. Авторы ставят читателям множество вопросов, требующих неторопливого всестороннего осмысления, «примерки» ситуаций на себя, предлагают сделать личные выводы и вынести уроки.
Вполне возможно, что предложенные книги придадут сил бороться за то, что уже есть, выбрать правильные ориентиры, избежать ошибок или справиться с ними, и, может быть, даже обнаружить, что личные истории любви немногим отличаются от описанных признанными мастерами слова.
Ганс Христиан Андерсен, «Русалочка», 1837 год.
Вопреки своему статусу детской сказки и растиражированности кинематографом сюжетных мотивов, придуманная Андерсеном история по-прежнему способна восхищать и поражать любого, даже взрослого читателя насыщенностью, глубиной и красотой повествования. Труд прочтения обязательно вознаградится тёплыми чувствами к нашему «надводному миру»: глубокой благодарностью за дарованную каждому бессмертную душу. Сказочно точное описание усилий, стремлений, страданий, целомудрия и жертвенности необычной героини помогут замечать то же в нашей повседневной реальности. Сказка поддержит каждого: того, кто пока одинок, того, кому тяжело и с болью даются простые шаги, кто устал от несовершенства мира и перестал замечать его красоту и чудеса, из которых первая — Любовь!
Пусть история любви без счастливого конца в обрамлении волн, морской пены, прибрежных пейзажей и парусов, наполненных прозрачным свежим ветром, станет спутницей и украшением наших «карантинных» будней.
Антон Чехов, «Дом с мезонином», 1896 год.
Между временем чеховского повествования и нашим — более, чем столетием, в которое уложились революции, кровавые и разрушительные мировые войны, многократное вынужденное переосмысление человечеством основ, принципов, сути своего существования. Однако жаркие споры героев относительно устройства общественной жизни нам, сегодняшним, совершенно понятны.
Мы так же отчаянно обсуждаем образование и организацию медицинской помощи, способы преодоления последствий разрушительных стихий, справедливого устроения общественной жизни, искоренения кумовства. Сейчас, как и в конце позапрошлого века, сторонники небольших, посильных, постоянных действий ведут дискуссии с «созерцателями», уверенными, что результат достижим только в случае коренных преобразований, и отрицающими на этой основе какую-либо реальную пользу «аптечек-библиотечек».
Споры и остались бы спорами, но в ситуацию вмешались трогательные робкие чувства. Влюблённость становится заложницей различий во взглядах. Автор позволяет читателю самому дорисовать картину судеб героев, но, одновременно, с помощью деталей, сеет сомнения в пессимистичности додуманных финалов. К тому же очаровательные пасторальные пейзажи навевают мысли только о хорошем конце истории.
Александр Куприн, «Гранатовый браслет», 1910 год.
В каком литературном произведении несчастная любовь приводит к трагедии на железной дороге?
А если это не «Анна Каренина»?!
Тогда нужно прочитать «Гранатовый браслет» — произведение чрезвычайной глубины, с множеством тем, актуальных и поныне. Каждая история старого боевого генерала Анасова могла бы стать самостоятельным рассказом, а у Куприна они — только фон для основного повествования. Кроме того, автор щедро, но без тени злоупотребления читательским вниманием, делится любопытнейшими подробностями жизни Российской империи начала ХХ века. Конечно же, сюжет разворачивается вокруг безрассудной, неистовой любви к очаровательной замужней княгине Вере Николаевне, но оценка и выводы далеко не такие однозначные, как могут показаться.
Куприн делится с читателями такими важными деталями, что мнения меняются кардинально, подобно описанной в самом начале повествования погоде на северном побережье Чёрного моря: от ненастной средины августа до благодатного сентября.
Роберт Уоллер, «Мосты округа Мэдисон», 1992 год.
Эта история замечательна для нас тем, что началась с журнала. «Нейшнл Джиографик» — а именно о нём идёт речь в романе — журнал с мировым именем, историей, тиражами. По ходу повествования он не уходит на второй план, не превращается в реквизит или декорацию, а до самого конца остается, по сути, одним из героев, без которого ничего бы и не случилось.
Ранним летним утром фотограф Роберт Кинкейд по заданию редакции отправился с тихоокеанского побережья США на Средний запад, чтобы сфотографировать старинные деревянные крытые мосты. Именно поиск точного места нахождения конкретного моста стал причиной роковой встречи. Журнал давал множество тем для долгих разговоров героев, а позже — превратился в хранителя воспоминаний о единственной неделе августа 1965 года и регулярной весточкой о далёком возлюбленном, но это значит лишь то, что «дорогу осилит идущий». А ещё роман трудно понять, если забыть заповедь «не суди!», о которой часто вспоминают на страницах уже нашего журнала.